Ольга Полякова: «Коломенское осмысляется как резиденция Рюриковичей и Романовых»

Давайте начнем с истории музея. Как и для чего он создавался?

Наш основатель — архитектор Петр Барановский, и датой создания музея считается 1923 год. Главная задача Петра Дмитриевича состояла в том, чтобы сохранить это место — царскую усадьбу Коломенское. Хотя имелась у него и сверхзадача: он задумал создать здесь музей деревянной архитектуры под открытым небом. Однако время было такое, что разрушались храмы и монастыри. Петр Дмитриевич с несколькими помощниками стал сюда, в Коломенское, свозить памятники русского церковного искусства. Целое десятилетие он их спасал: Барановский заведовал музеем с 1923 по 1933 год, а в 1933-м был арестован и сослан.

Из Москвы и Подмосковья, селений Русского Севера и Поволжья Петр Дмитриевич привозил все, что мог вывезти из интерьеров храмов, а также наружный декор, включая белый камень, изразцы, купольные кресты, монастырские библиотеки, иконостасы, церковные ткани, богослужебные сосуды. Но идея деревянного зодчества не пропала, и в 1927 году Барановский сюда привез постройку из села Преображенское — деревянную медоварню, а следом еще несколько памятников. Так что у нас первый в стране музей деревянной архитектуры под открытым небом.

Кстати, о деревянном зодчестве: можно ли считать, что этот проект уже полностью завершен?

Проект не закрыт, он развивается. В начале 2000-х годов было решено перенести памятники деревянной архитектуры на другое место. В районе речки Жужа планировку сделали, перенесли туда большинство имевшихся на тот момент памятников и добавили новые. И сейчас к нам обращаются и реставраторы деревянной архитектуры, и сообщества, которые занимаются поиском и сохранением объектов. История продолжается.

Коломенское в нашем разговоре, безусловно, главный герой. Но административно это часть объединенного музея-заповедника. Подозреваю, что не все читатели представляют его сегодняшнюю структуру.

Сейчас в составе музея две царские усадьбы — Коломенское и Измайлово. Вторая — усадьба XVII века, которая находится на Измайловском острове. Нам принадлежит не весь остров; там не до конца решены вопросы собственности: есть и федеральная, и частная, но у нас — памятники архитектуры (постройки Государева двора, Мостовая башня, Каретный сарай). Ведем там музейную деятельность, показываем выставки, есть даже открытое хранение изразцов.

Когда в 2005 году создавался Московский объединенный музей-заповедник, нам передали в дворцово-парковом ансамбле «Лефортово» часть Лефортовского парка. Потом в состав музея-заповедника вошел комплекс усадьбы Люблино с дворцом Дурасова. Прекрасный отреставрированный дворец, но пустой. Там не было интерьеров — только стены. Стояла задача собрать часть коллекции дворцового искусства, и мы ее выполнили. Хотя сейчас усадьба входит в состав музея-заповедника «Кузьминки — Люблино», и Лефортово тоже уже не в нашем ведении.

Вернемся к Коломенскому. У вас проходит юбилейная выставка под заглавием «Шедевры коллекции». Чем она ценна?

Сейчас это наша главная выставка, где мы показываем уникальные предметы. Происходил трудный отбор, потому что надо было и безусловные шедевры показать, и придумать какую-то изюминку. Мы задали себе вопрос: «Как экспонаты попадают в музей?» — и постарались на него ответить.

Вот церковное искусство. Его спасение — это специальный раздел. Потом — дары, их было много. Например, 1962 год, еще существовало здесь село Коломенское. Школьницы пришли в музей и принесли старую книжку, найденную на чердаке. Музейщики приняли, посмотрели и записали ее как книгу церковной печати XVII века. Уже в 1980-е годы специалисты стали ее изучать внимательно и поняли, что среди текстов вшита книга более древняя. Выяснили, что это «Апостол», изданный Иваном Федоровым и Андроником Невежей, первая печатная книга в России, датированная 1 марта 1564 года. Таких экземпляров сохранилось всего несколько десятков, это бесценная реликвия.

Обратил внимание, что на выставке встречаются и совсем новые дары…

В прошлом году в музей обратился житель Москвы Андрей Милошевич Шавель, ему было уже 90 лет. Когда-то солист балетной труппы Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко, он потом стал артистом-кукольником, создал театр «Петрушка». В Коломенском тоже выступал как кукольник, и музей запал ему в душу. Человек этот происходил из старинного дворянского рода. Он предложил: «Давайте я вам грамоту передам». Мы поехали, посмотрели предметы искусства в его квартире. Самый интересный из них — рукописная грамота 1678 года царя Федора Алексеевича, дарование земель дворянину Скрипицыну. Грамота фантастически красивая, но руинированная, буквально рассыпалась в руках. Наши реставраторы Эльмира Кашеварова и Екатерина Лупенко ее отреставрировали, и сейчас она впервые экспонируется. А всего мы получили от Шавеля более 30 даров. Увы, вскоре после этого Андрей Милошевич скончался.

А есть ли специализация у вашей обширной коллекции? И общая стратегия?

Большой, сильный музей случайно не развивается. Обязательно есть научная концепция комплектования. Музей в Коломенском создавался как музей архитектурных памятников, мы первыми стали собирать коллекции архитектурной направленности. Поэтому у нас и самая большая коллекция изразцов, и лучшая в России коллекция белого камня, и уникальная коллекция икон русских святых с архитектурными фонами — изображениями городов и монастырей, где они особо почитались как угодники Божии.

При этом Коломенское осмысляется как резиденция Рюриковичей и Романовых. Так что мы — «царские», мы ориентированы на Кремль. Собирание царских реликвий — наша линия. Например, в последние 15 лет мы сформировали замечательную коллекцию посольских даров, показываем их в том числе и на нынешней выставке.

К теме «мы — царские». В 2007 году на новом месте был воссоздан деревянный дворец Алексея Михайловича. Спустя 15 лет как вы оцениваете новодельный объект? Приняли, свыклись?

Еще в 1980-е годы приходили люди и говорили: «Давайте мы вам тут за лето построим дворец». Речь шла о том, чтобы на месте, где стоял подлинный дворец, сделать реконструкцию. А ведь это историческая территория. Сохранились фундаменты, они законсервированы. При возведении новодела разрушился бы весь культурный слой. Конечно, музей и научная общественность были против.

Но в начале 2000-х появилось предложение воссоздать дворец в отдалении, в южной части музея-заповедника. Провели там раскопки, стало понятно, что можно строить. Специалисты разработали очень грамотный проект. Когда дворец разбирали в XVIII веке, были сделаны описи, сняты подробные планы, замеры, сохранились чертежи, деревянная модель, осталось множество письменных источников, акварелей, гравюр. Проектировщики решили, используя этот огромный материал, выполнить реконструкцию в подлинных размерах и планировках.

Хотя я к этой идее поначалу относилась без пафоса. Но у нас огромные коллекции, а показывать их негде. Не было помещений для мастер-классов, занятий с детьми, даже для сотрудников. И дворец построили. Снаружи здесь лиственница, но это здание с инженерными сооружениями, коммуникациями. Во дворце воссозданы исторические интерьеры. Например, известно, что коломенский дворец украшало множество печей. На месте раскопок подлинного дворца эти изразцы были найдены. Изготавливая изразцы по старой технологии, реконструировали печи ровно по описаниям.

Мы теперь очень сжились с этим дворцом. У меня нет его отрицания, а только радость, когда я туда вхожу и вижу сотни людей каждый день, особенно детей, которые разглядывают подлинные предметы, садятся на пол, рисуют. Это и есть живая жизнь.

У вас ведь здесь еще и архео­логия, в частности знамени­тое Дьяково городище. Что с ним сейчас?

Древняя археология на территории музея-заповедника была, есть и сохраняется. Дьяково городище начали копать в XIX веке, и работы продолжались до конца ХХ столетия. Сейчас городище законсервировано, хотя там еще много всего в земле, но это не значит, что памятник необходимо раскопать до конца. Здесь вся земля наполнена архео­логией, это одно из древнейших, а может, и древнейшее место поселения людей в московском регионе. У нас есть коллекция археологии, мы этот фонд бережно сохраняем, изучаем, описываем. Была даже идея музеефикации Дьякова городища и создания археологического театра. Но сейчас эта идея приостановлена, и, наверное, не случайно. Всему свое время. Нужно еще сохранять и заповедность этих мест.

Один из символов Коломенского — яблоневые сады. А урожай собираете?

Кстати, тут не только яблони — еще и груши, вишни, сливы. Когда все цветет, это восторг души, чудо. А потом — урожай. Ничего музей, конечно, не продает и не собирается продавать. У нас четыре сада — милости просим! Люди могут приходить и поднимать эти плоды с земли. Только не надо срывать зеленые, не надо обламывать ветки. Следует очень бережно относиться ко всему живому, что произрастает на этой древней замечательной земле.