Земля и воля

Открывая жизне­описание Паулы Модерзон-Беккер (1876–1907), созданное француженкой Мари Дарьесек, я стараюсь вспомнить свое знакомство с работами художницы. Помню ее «Автопортрет с веткой камелии» в Музее Фолькванг в Эссене, написанный в последний год жизни. Героиня картины явно стоит на пороге эпохи немецкого экспрессионизма — и в то же время камелия в ее руках намекает на парижские корни творчества. И Дарьесек называет ее «пузырьком между двумя столетиями», хрупким мостиком между импрессионизмом и кубизмом.

Паула Беккер родилась в Дрездене в семье инженера. Юные годы она провела в Бремене, где увлеклась живописью. Решающим событием стал семейный отпуск в Ворпсведе. В этой общине из ряда деревень к северо-востоку от Бремена с 1889 года существовала колония художников; основали ее Фриц Макензен, Отто Модерзон и Ханс ам Энде. Летописцем же Ворпсведе стал Райнер Мария Рильке, который нашел там себе жену — скульптора Клару Вестхофф.

Осенью 1898-го Паула поселилась в Ворпсведе и начала брать уроки у Макензена. Клара и Паула подружились, и Рильке даже называл их сестрами, а Клара позже вспоминала свою подругу: «Она поднимала голову, и выражение удовольствия словно поднималось на поверхность, а в ее глубоких темных глазах светились ум и радость». Паула пишет местных крестьян, в ее манере видна рука учителя — Макензена, но если его более интересовали сюжеты, то ее — люди. На групповой выставке 1899 года в Бремене критики поносили картины Беккер едва ли не теми же словами, что и борцы с «дегенеративным искусством» почти 40 лет спустя: «Ее работы оскорбляют немецких женщин и крестьянскую культуру… Безвкусная смесь цветов, идиотские фигуры, вырождающиеся больные дети, отребье». Паула уехала в Париж в поисках вдохновения и равновесия. Французский постимпрессионизм сильно ее впечатлил, и жизненный ритм Беккер стал напоминать маятник между Ворпсведе и Парижем.

Летом 1900 года случается перемена в женской ее судьбе. Она симпатизировала Отто Модерзону (1865–1943), одному из лидеров колонии («В его натуре мне слышится музыка, которой мне хочется аккомпанировать на своей маленькой скрипке»). Как раз тем летом умерла его жена Хелена, оставив Модерзона с двухлетней дочкой на руках. Уже 12 сентября произошла помолвка, а 25 мая 1901-го Паула и Отто обвенчались.

И вот здесь начинается история, до некоторой степени предвосхищенная Августом Стриндбергом в пьесе «Товарищи» (1888). Ее герои Аксель и Берта, семейная пара художников, живут и работают в Париже. Главная проблема пьесы: может ли Берта растить свой талант и хранить домашний очаг? Паула Модерзон-Беккер скоро столкнулась с теми же трудностями и поверяла дневнику свое смятение: «Брак не приносит счастья. В браке чувство непонимания только удваивается. Ведь вся моя жизнь до брака сводилась к поиску того места, где меня поймут. Не лучше ли в таком случае жить без этой иллюзии, лицом к лицу с истиной одиночества? Я пишу это в своей расходной книге, в пасхальное воскресенье 1902 года, на кухне, где готовлю жаркое из телятины».

Между тем Модерзон был первым и главным ценителем ее живописи, хотя он больше ориентировался на классиков, нежели на современников, особенно тех, кто делал тогда парижскую моду. Поэтому муж не только хвалил работы жены, но и критиковал их: «У нее безграничное чувство цвета, но манера письма кричащая. Она восхищается примитивистами. Ее краски великолепны, но форма, экспрессия! Руки похожи на черпаки, носы — на колосья, рты — на раны. Она все выпячивает».

Паула то трудилась в Ворпсведе, то сбегала от мужа и быта в ослепительный Париж. Стремление к свободе жизни и творчества ставит ее в один ряд с основательницами феминизма. Она написала первый в истории живописи автопортрет ню, а также автопортрет в состоянии беременности. Ее модели, девочки и женщины, кажутся непринужденными и откровенными, поскольку избавлены от взгляда художника-мужчины.

К сожалению, Паулу постигла именно женская трагическая судьба — смерть после родов. И почти сразу вслед за этим пришло признание ее заслуг. В 1908 году в Бремене состоялась персональная выставка, ее творчество пропагандировали муж Отто Модерзон и друг Бернхард Хётгер, а в 1927 году кофепромышленник Людвиг Розелиус открыл там же, в Бремене, дом-музей художницы. Возможно, главные слова о ней были сказаны соратником по художественной колонии Фрицем Овербеком в письме к Модерзону: «Мы в Ворпсведе, за исключением твоей жены, не создали ничего, чем могли бы гордиться».