Российское современное заиграло мышцами

Инициатором подготовки аналитического отчета по рынку российского современного искусства стала Ксения Подойницына, основатель и директор московской галереи «21». Понять динамику развития рынка стремится каждый его участник: без этого ни продать, ни купить — особенно это касается современного искусства, которое острее любого другого раздела реагирует на обстоятельства — экономические или даже политические. А форма ежегодного аналитического отчета придает процессу статусность и солидность — даже если этот процесс такой скромный, как на российском рынке современного искусства.

В исследование не попали нонконформисты, что справедливо: у художниковшестидесятников и галеристы другие,
и коллекционеры. Кроме того, в статистику и графики не включены наши мастера международного формата и веса, такие как Илья Кабаков или Эрик Булатов, — кроме прочего, еще и потому, что миллионные цены на них уж очень оторваны от основной массы продающихся произведений. Те, кто остался, — это художники, карьера которых сложилась после 1991 года, когда в России и началось формирование рынка искусства.

В результате анализа аукционных продаж за последние годы выяснилось несколько интересных фактов. За минувшие десять лет в торгах десятка аукционных домов (крупнейшие западные и два российских — Vladey и «Совком») участвовали работы всего лишь 240 современных российских художников. За последний год (июль 2015 года — июнь 2016 года) объем проданных работ российских художников составил около €2,5 млн (всего в мире современного искусства продали в этот период примерно на $1,7 млрд). То есть рынок русского современного крошечный, и значит, его легко дестабилизировать — и трудно спрогнозировать.

На счету составителей отчета великое свершение: им впервые удалось получить информацию (в виде анкет) от российских галеристов, обычно скрытных и неразговорчивых; на просьбу отреагировала треть тех, к кому авторы обратились с вопросами. На основе полученных сведений и статистики проданных работ за последние два года авторы отчета составили рейтинг художников. Среди старшего постсоветского поколения лидирует Георгий Гурьянов (1961–2013): оборот для него составил €821 тыс., самая дорогая работа — Автопортрет, ушедший на Sotheby’s за €183,6 тыс. Следом идут Тимур Новиков (оборот €400 тыс. за два года), Леонид Пурыгин (€320 тыс.), Валерий Кошляков (€293 тыс.). Рейтинг работ молодых художников возглавляет Евгений Антуфьев (оборот €35 тыс. за два года), за ним Тимофей Радя (€29,4 тыс.) и Егор Кошелев (€25,8 тыс.).

Самым же приятным для глаза оказался график изменения доли продаж нашего современного искусства на Западе и в России. В 2010 году коренастый столбик продаж на лондонских торгах (на €1,2 млн) украшен тонким слоем (в €85 тыс.) продаж внутренних. В 2011 и 2012 годах толщина внутрироссийского «ломтика» не росла, а с 2013 года резко увеличилась, и с тех пор таким баланс и сохраняется: примерно половина продаж происходит за границей, половина — в России. И главная заслуга в этом принадлежит аукциону Vladey, основанному галеристом Владимиром Овчаренко, который, благодаря своему монопольному положению, сейчас фактически формирует тренды на современное искусство на внутреннем рынке.

Чудесным дополнением к отчету стала небольшая статья Сергея Хачатурова о разнообразии направлений на нынешней московской арт-сцене. А блок интервью с участниками рынка — и вовсе кладезь важных наблюдений, из которых внимательный читатель почерпнет не меньше, чем из статистики продаж: «российский рынок современного искусства давно на дне, и это дно покатое» (Дмитрий Ханкин, директор галереи «Триумф»), «русские не понимают значения галерей» (Екатерина Ираги, директор галереи Iragui), «это разговор о покупателях, а для развития рынка нужны коллекционеры» (Тереза Мавика, директор фонда V-A-C), «я стараюсь покупать только то, что можно в итоге продать» (Игорь Маркин, основатель музея и аукциона Art4).